Л.А. ЛУКОВЕНКО,
юрист аудиторской фирмы “Результат-Фарм”

Минимущество России, являясь уполномоченным федеральным органом исполнительной власти по проведению преобразования федеральных государственных унитарных предприятий в открытые акционерные общества на основании Федерального закона “О приватизации государственного и муниципального имущества” (далее – Закон о приватизации), в своей работе столкнулось со следующей проблемой.

В соответствии с указанным Законом о приватизации Правительство РФ ежегодно утверждает прогнозный план (программу) приватизации на очередной год, который содержит перечень федеральных государственных унитарных предприятий, подлежащих преобразованию в открытые акционерные общества.

Процесс преобразования унитарного предприятия в открытое акционерное общество (ОАО) включает в себя:

• полную инвентаризацию имущества, закрепленного за унитарным предприятием;
  
• составление промежуточной бухгалтерской отчетности;
  
• аудиторскую проверку указанных документов;
  
• оформление прав на занимаемые предприятием земельные участки и на используемые предприятием результаты интеллектуальной деятельности;
  
• государственную регистрацию ОАО;
  
• государственную регистрацию прав собственности ОАО на недвижимое имущество;
  
• регистрацию выпуска акции ОАО и отчета о размещении акций.
  
  

С учетом изложенного процесс преобразования занимает достаточно длительный период времени.

Вместе с тем нередки ситуации, когда в отношении включенного в прогнозный план (программу) приватизации унитарного предприятия возбуждается дело о банкротстве. В этом случае возникает сложная ситуация, вызванная пересечением в одном конкретном случае предметов регулирования двух федеральных законов – о приватизации и о банкротстве.

С одной стороны, федеральное государственное унитарное предприятие, включенное в прогнозный план (программу) приватизации, должно быть преобразовано в ОАО, с другой – не могут приниматься решения о преобразовании федерального государственного унитарного предприятия, в отношении которого возбуждено дело о банкротстве. Такое положение провоцирует отдельных руководителей унитарных предприятий на умышленное создание ситуаций, влекущих возбуждение дел о банкротстве, с целью избежать преобразования унитарных предприятий в открытые акционерные общества.

Существует мнение, что возникшее противоречие между указанными федеральными законами возможно разрешить следующим образом.

Открытое акционерное общество, создаваемое в результате преобразования государственного унитарного предприятия в соответствии со ст. 11 и 37 Закона о приватизации, становится правопреемником этого унитарного предприятия, в т. ч. по всем его долгам перед кредиторами. В этой связи само по себе преобразование унитарного предприятия-должника в ОАО не влечет за собой какого-либо нарушения прав его кредиторов. Более того, продажа акций такого ОАО может привести к появлению новых акционеров, которые погасят долги такого общества перед кредиторами, что позволит прекратить процесс банкротства.

Юристы считают, что проведение преобразования унитарного предприятия в ОАО на основании утвержденного Правительством РФ до возбуждения дела о банкротстве прогнозного плана (программы) приватизации не противоречит Федеральному закону “О несостоятельности (банкротстве)” (далее – Закон о банкротстве) в связи с тем, что именно включение федерального государственного унитарного предприятия в прогнозный план (программу) приватизации и есть решение о преобразовании такого унитарного предприятия. Все последующие юридические действия уполномоченного федерального органа исполнительной власти всего лишь направлены на исполнение указанного решения Правительства РФ.

Что касается содержащейся в ст. 94 Закона о банкротстве нормы о прекращении полномочий собственника должника – унитарного предприятия, то на стадии внешнего управления процесс преобразования мог бы быть продолжен внешним управляющим по правилам Закона о приватизации.

Таким образом, полагают, что изложенный подход позволяет без нарушения прав кредиторов федеральных государственных унитарных предприятий осуществлять структурные реформы государственного сектора экономики.

С приведенной аргументацией нельзя согласиться в полной мере.

Во-первых, не выдерживают критики доводы о том, что вновь создаваемое на базе имущества унитарного предприятия акционерное общество становится правопреемником унитарного предприятия, а поэтому само по себе преобразование унитарного предприятия-должника в ОАО не влечет за собой какого-либо нарушения прав его кредиторов.

Это положение, несомненно, рассматривалось законодателем при включении в п. 3 ст. 64 Закона о банкротстве правила, запрещающего принимать решения о реорганизации и ликвидации предприятия-должника, но было отклонено, поскольку Закон отдельно запрещает такой способ реорганизации должника, как преобразование. Фактически полное правопреемство наступает при любом преобразовании безотносительно к преобразованию унитарного предприятия в ОАО, однако не что иное, как потенциально возможное нарушение прав кредиторов, дало основание для рассмотренного законодательного запрета.

Закон о банкротстве концептуально следует здесь за ГК РФ, согласно п. 2 ст. 60 которого все кредиторы реорганизуемого юридического лица вне зависимости от формы, которую принимает реорганизация, получают право требовать прекращения или досрочного исполнения обязательства, должником по которому является это юридическое лицо, и возмещения убытков. То обстоятельство, что на практике большинство злоупотреблений происходит при реорганизации юридического лица в форме разделения или выделения, еще не означает, что преобразование к подобным злоупотреблениям привести не может в принципе. Представляется, что и Закон о банкротстве, и ГК РФ исходят из прямо противоположных позиций.

Законодательство о приватизации содержит к тому наиболее яркие примеры. Когда преобразуется, предположим, ООО в ОАО, то один субъект (носитель прав) прекращается и возникает другой субъект. Следовательно, все права первого (по-видимому, вопреки дословному тексту п. 5 ст. 58 ГК РФ, даже и не поименованные в передаточном акте) переходят ко второму, поскольку в противном случае соответствующее имущество должно стать бесхозным, а обязательственные и прочие имущественные права прекратятся.

Последний вариант вряд ли можно рассматривать как приемлемый, в т. ч. для законодателя. Напротив, когда преобразуется такой своеобразный субъект, как унитарное предприятие, которое обладает лишь ограниченным вещным правом на свое имущество, неупоминание в передаточном акте какого-либо имущества или права, скорее всего, приводит к противоположному выводу: указанное имущество или право сохраняется у собственника бывшего унитарного предприятия, а не переходит к созданному акционерному обществу.

Рассмотрим правило п. 4 ст. 11 Закона о приватизации: при приватизации имущественного комплекса унитарного предприятия имущество, не включенное в состав подлежащих приватизации активов указанного предприятия, изымается собственником. Приложим данное правило к случаю приватизации в условиях возбужденного дела о банкротстве.

Во-первых, при обычной ситуации (нет преобразования) кредиторы вправе обратить взыскание на любое имущество унитарного предприятия (исключения незначительны). Но как только произойдет преобразование с исключением части активов (по усмотрению собственника имущества унитарного предприятия, который, вне всяких сомнений, заинтересован в том, чтобы сохранить свое имущество и не допустить обращение на него взыскания), интересы кредиторов нельзя признать ненарушенными. Конечно, только в том случае, когда банкротство было вовсе не фиктивным, а самым что ни на есть настоящим. Но и этого достаточно. По-видимому, структурные реформы государственного сектора экономики не должны приводить к подобным ситуациям, подрывающим доверие инвесторов к условиям российского оборота.

Во-вторых, нельзя не дать оценку доводам о том, что продажа акций создаваемого ОАО может привести к появлению новых акционеров, которые могут погасить долги такого общества перед кредиторами, что позволит прекратить процесс банкротства. К сожалению, прогнозируемая ситуация выглядит близкой к утопической. При преобразовании предприятия (в отличие от замещения активов по правилам Закона о банкротстве во внешнем управлении и в конкурсном производстве) к новому юридическому лицу переходят все долги предприятия, и с экономической точки зрения для акций общества, у которого долги превышают активы, просто не должно найтись покупателей (опять исходим из того, что банкротство настоящее, а не фиктивное). Либо эти покупатели будут введены в заблуждение о балансе активов и пассивов нового акционерного общества, что опять же негативно скажется на инвестиционном климате, установившемся в России.

В-третьих, продолжение во внешнем управлении процесса приватизации, начатого до введения наблюдения, также нельзя признать правомерным, поскольку, с одной стороны, Закон о банкротстве не предусматривает подобных правомочий у внешнего управляющего (формальная сторона вопроса) и, с другой, налицо противоречие природе внешнего управления как реабилитационной процедуре в деле о банкротстве (материальная сторона вопроса). Вместо того, чтобы обеспечить восстановление платежеспособности должника, внешний управляющий будет способствовать тому, чтобы его активы и пассивы перешли к новому обществу, притом что акции последнего поступят не в распоряжение внешнего управляющего, а в федеральную собственность и будут вне досягаемости для кредиторов.

С учетом приведенной критики можно попытаться предложить собственное решение возникшей проблемы.

По-видимому, причиной возникновения проблемной ситуации стало все же не противоречие между законодательством о банкротстве и законодательством о приватизации, а случаи злоупотреблений, допускаемых руководителями унитарных предприятий, которые провоцируют появление внешних признаков банкротства у своего эффективно функционирующего предприятия с тем, чтобы избежать его приватизации и возможного отстранения их от должности. Ведь мало у кого возникают сомнения в том, что приватизация имущества предприятия, являющегося реально неплатежеспособным, путем его преобразования в открытое акционерное общество экономически нецелесообразна. То, что это к тому же еще и опасно для оборота, мы пытались показать выше.

Таким образом, оптимальной для устранения практических затруднений и для достижения политических целей эффективного разгосударствления видится борьба против реальной причины возникших проблем. Собственник имущества унитарных предприятий (РФ в лице уполномоченных органов) должен обеспечить эффективный контроль за деятельностью руководителей унитарных предприятий и при обнаружении злоупотреблений применять соответствующие меры воздействия, благо и КоАП РФ, и УК РФ содержат соответствующие составы, а ТК РФ предоставляет возможность расторгнуть контракт с недобросовестным руководителем. Повышение эффективности государственного управления, но не попытки решить возникшую проблему, поставив под угрозу интересы кредиторов унитарного предприятия, участвующих в деле о банкротстве, – вот то направление, в котором следует двигаться.